В данной категории Вы можете узнать всю информацию о русской художественной культуре второй половины XIX века. Вы узнаете как пишется картина мира, как основывается образ России, а также узнаете все о влиянии судьбы человека на культуру.
«В последнее время построено в Петербурге множество церквей в так называемом византийском стиле, - сообщалось в 1856 г. - Из них самая замечательная - церковь Егерского полка у Царскосельской железной дороги». Сочетание собора в «византийском стиле» и такого новаторского сооружения, как железнодорожный вокзал, видимо, не казалось современникам парадоксальным, хотя и то, и другое было совершенно новым явлениєм в ландшафте Петербурга.
Более органичными были попытки окружить Петербург цепью монастырских комплексов в «русском стиле», которые должны были служить как бы связующим звеном между новой северной столицей и древнерусским зодчеством и русскими северными городами. Приближение их к Петербургу должно было создавать вокруг него более привычный традиционный пейзаж, связанный с древними преданиями.
Мысль о том, что именно в эти дни Петербург кажется «русским городом», представляется очень характерной для той эпохи. На многочисленных литографиях того времени и акварелях В. Садовникова видно, что разнообразные, разностильные масленичные балаганы и пестрая толпа действительно привносили на Адмиралтейскую площадь то живое движение, ту уютную тесноту, которые всегда отличали Москву и которой так недоставало в Петербурге.
По существу, до конца XIX в. определяющим было стремление преодолеть, «замаскировать» регулярную правильность планировки Петербурга, заполнить безбрежные пространства площадей, придать ему менее официальный, менее парадный, более «партикулярный» характер.
Если на петербургской выставке 1870 г. «русский стиль» не вышел еще за пределы выставочных интерьеров, оформленных по проектам В. Гартмана, то именно здесь он впервые утвердился как основной «стиль» выставочных сооружений.
Нетрудно заметить, что здесь преобладало строительство общественных и гражданских сооружений в «русском стиле», в Петербурге же «византийский» и «русский стиль» насаждались преимущественно в церковных зданиях и носили государственный характер в отличие от широких общественных начинаний москвичей.
Лишь одним из объяснений может служить то, что сооружение этого здания, постепенно выраставшего в низине на берегу Москвы-реки, в непосредственной близости с Кремлем, задало новый, столичный, «европейский» масштаб древней Москве.
Например, в 1851 г. в программе Академии художеств на звание академика было задано «сочинить проект музеума для живописи и скульптуры... Строение должно быть проектировано в византийском стиле, а залы, предназначенные для русских художников, должны иметь характер, принятый для русской архитектуры, которых образцы в древних Московских зданиях» ".
Как отмечалось в тогдашней периодической печати, «конкурсная программа вызвала семь проектов, из которых четыре были комиссией отклонены, как слишком далекие от предвзятого ею идеала. Премий удостоены были два проекта: г. Даля (под девизом „Меч") и г. Обера (девиз XVI-XIX столетия).
«Между тем как у нас уже окончательно выработался характер постройки церквей, монастырей, дворцов, театров и т. п. зданий, - говорилось в этой газете в корреспонденции „Из Москвы", - архитектурного типа для музеев не только в России, но и за границей (кроме Пруссии) до сих пор не создано. Все московские существующие ныне музеи (публичный, политехнический и промышленный) помещаются в зданиях, вовсе для них не приспособленных.
Эта полемика очень наглядно обнаруживает принципиальные различия в подходе к «русскому стилю» в Москве и Петербурге. Если в северной столице, где преимущественно строились, как уже говорилось, лишь соборы в «русском стиле», казалось неуместным применять формы церковной архитектуры к гражданским сооружениям, то в Москве историческое окружение подсказывало более свободные поиски «русских» форм в новых типах зданий. Несомненно, что опыт проектирования и строительства Исторического музея имел в этом отношении большое значение, подсказав в дальнейшем другие пути в развитии «русского стиля», иногда более традиционные. Это сказалось, например, в строительстве 1880-1890 гг., когда формы гражданских построек XVI - XVII вв. почти буквально переносились в новые «публичные» здания, такие, как Московская дума или Верхние торговые ряды на Красной площади.
Заданный этими крупными сооружениями новый масштаб центральных улиц Москвы был поддержан широким новым строительством, не ограниченным «русским стилем», который, напротив, оставался «в меньшинстве». «Мы не ратуем за изгнание других стилей, но возмущает нас остракизм, которому обречен стиль русский в частных и общественных зданиях.. . - писал за несколько лет до закладки Исторического музея один из корреспондентов нового архитектурного журнала „Зодчий". - Теперь начало сделано, и если, вслед за постройкой дома г. Пороховщикова, будут воздвигнуты каменные здания в русском стиле, то, по крайней мере в Москве, не одни постройки допетровской эпохи будут свидетельствовать о существовании самобытного русского зодчества».
До конца XIX столетия «русский стиль» так и остался лишь одним из «стилей» на центральных московских улицах, но, может быть, именно это и обусловило его большую органичность для Москвы.
Пожалуй, ни в одном явлении отечественной художественной культуры второй половины XIX в. в такой степени не отразились характерные, даже наиболее типические черты духовного миропонимания человека, как в русской усадьбе. Без преувеличения можно сказать, что усадьба указанного времени наряду с русской деревней не только в глазах современников, но и многих последующих поколений как бы сливалась с образом России.
Синтетические черты свойственны многим видам искусства - театру и театрализованным народным действам, музыке, самой архитектуре, в произведения которой неотторжимо вплавляются творения живописи и скульптуры. Синтетичность - одно из главных свойств усадебной культуры, хотя последняя вовсе не является самостоятельным видом искусства.
Еще более усиливала синтетический характер русской усадьбы церковная культура, сама по себе тоже обладавшая признаками синтетичности. Значение веры в системе мышления и мировоззрения человека второй половины XIX в., несмотря на распространение атеизма, было основополагающим.