Автор: Михаил Бабенка | Категория: Культура XIX века
Отсюда становится понятной иная трактовка образа природы в двух последних сказочных операх композитора, отсутствие ее как космоса в царствах Кащея, Кащеевны и Додона.
Ведь фантастические пейзажи в опере «Кащей бессмертный» с символикой зимы-смерти в царстве Кащея и ядовитым дурманом «ярко пылающих красных маков и бледно лиловой белены» в «волшебном чарующем саду» у Кащеевны не воплощают образ бытия природы, а являются фантастически образной материализацией царящей в них атмосферы зла, выступают внутренними атрибутами царства зла. Характеристикой миров зла в «Кащее» становится не образ природы как космоса, а образ природной стихии как хаоса, который представлен картиной снежной метели в царстве Кащея - вакханалией хаоса, диким разгулом вьюги-стихии, этой своего рода «пляски смерти», и сквозным образом «хищных волн» у Кащеевны - символом неуправляемой стихии бурных страстей, захлестывающих человека и ведущих к гибели, природной параллельно стихии морально-нравственного хаоса. И лишь в самом конце оперы, после гибели обоих царств зла, возникает космический образ природы как всепобеждающего света, яркого весеннего солнца и расцветающей весенней природы - символов жизни, победы добра над силами зла, космоса над хаосом, торжества природы и вечных ценностей бытия мира людей. Финал оперы распахнут из замкнутого пространства царств Кащея и Кащеевны в открытое пространство большого мира природы, в который выходят герои, выдержавшие все испытания, сохранившие любовь и верность как главные качества духовной цельности и, значит, космос души.
← Образ бытия природы | Значение природы → |
---|