Автор: Анастасия Петрова | Категория: Культура XIX века
Никакого высокого предмета для глаза: ни дерева, ни даже колокольни; кое-где разве торчит ветряная мельница с прорехами в крыльях; уж точно: Суходол! Внутри дома комнаты были наполнены заурядною, нехитрою мебелью.
Но пуще всего поражало в первый раз приехавшего гостя великое количество картин, развешанных по стенам, большей частью работы так называемых итальянских мастеров: все какие-то старинные пейзажи да мифологические и религиозные сюжеты. Но так как все эти картины очень почернели и даже покоробились, то в глаза били одни пятна телесного цвета. В гостиной на почетном месте висел портрет императрицы Екатерины II во весь рост, копия с известного портрета
Лампи, предмет особого поклонения, можно сказать, обожания хозяина. С потолка спускались стеклянные люстры в бронзовых оправах, очень маленькие и очень пыльные» .
Усадебный мир пронизал и всю поэзию второй половины XIX в. Но многие составляющие мира усадьбы, такие, как архитектурная среда, быт, зачастую в поэзии стирались, исчезали, оставались вне тех ощущений, того мировосприятия, которые доставляли ей картины наполняющей этот мир живой природы.
Это утро, радость эта. Эта мощь и дня и света,
Этот синий свод. . . Эти ивы и березы. Эти капли - эти слезы,
Этот пух - не лист.. .
Приведенные строчки из стихотворения А. А. Фета, посвященного весне, в не меньшей мере воспроизводят один из мотивов усадебного мира, чем его знаменитые стихи:
Сияла ночь. Луной был полон сад. Лежали
Лучи у наших ног в гостиной без огней.
Рояль был весь раскрыт, и струны в нем дрожали.
Как и сердца у нас за песнию твоей.
Поэзия Баратынского, Тютчева, Фета, Тургенева, воспевающая природу, эту основу усадебного мира, давала ощущение радости бытия, духовного слияния человека с природой, растворения в ней, вечно меняющейся вместе с временами года, по мере течения суток, с погодой.
← Впервые став владельцем большого имения | Добродушно-иронический оттенок → |
---|