Origam.ru - искусство, культура

М. Метерлинка

Автор: Эльвира Захарова | Категория: Культура XIX века

По-своему о том же напишет и Немирович-Данченко: «.. .он представлял себе людей только такими, как наблюдал их в жизни, и не мог рисовать их оторванными от того, что их окружало: от розового утра или сизых сумерек, от звуков, запахов, от дождя, от дрожащих ставень, лампы, печки, самовара, фортепьяно, гармоники, табака, сестры, зятя, тещи, соседа, от песни, выпивки, от быта, от миллиона мелочей, которые делают жизнь теплой».

По сути, в этих словах обрисована такая картина мира, которая требовала от театра особых умений - умений конкретного, достоверного и вместе с тем «теплого» показа жизни, при этом не «копиистского», но ориентированного на человека, объясняющего его психологию. Требовалась мобилизация всех средств сцены и тех искусств, которые могли быть использованы на ней - а здесь возможности театра, как покажет будущее, практически безграничны. Чехов принес эпически развернутую, живописно выразительную и музыкально организованную картину мира. Последнее также первыми ощутили новые люди театра: «.. .при необычайной простоте, все вместе поразительно музыкально...» .; «Секрет чеховского настроения скрыт был в ритме его языка» .
Перечень того, что содержала в себе «Чайка», можно продолжить. Здесь и особая оптика сцены, позволявшая то приближать любую фигуру, делая ее на это время центральной и главной, то растворять ее среди других, равноправных перед авторским взглядом, то погружать в плотное течение быта; и полифония как главный структурный принцип, до того неведомый драме, и т. д. Программу для театра, предложенную в «Чайке», немыслимо было воплотить разом. На это уйдут весь последующий век, усилия многих театров и даже разных искусств, в том числе и новейших - искусств экрана, еще не предусмотренных, но тоже запрограммированных Чеховым. Что до театра, современного Чехову, то он ответил ему сокрушительной неудачей - знаменитым провалом «Чайки» на ее премьере в Александрийском театре в 1896 г. При всей трагичности этой даты для собственной судьбы Чехова (душевный шок, провокация роковой болезни); при том, что неменьший шок испытала и вся русская сцена, итог такого провала стоит многих побед.