Origam.ru - искусство, культура

Границы картины мира

Автор: Эльвира Захарова | Категория: Культура XIX века

Эстетика Островского основывалась на убеждении, что для массы интересна пьеса, которая, разыгранная полной и хорошо слаженной труппой, захватывает душу зрителя «видимой, осязаемой правдой». Ему было необходимо, чтобы зритель проживал спектакль, забывая, что он в театре. Эстетика самого театра была другая.

Актеры были убеждены, что зрителей захватывает их талант, их мастерство воплощения жизни, их способность дополнить пьесу своим самостоятельным творчеством. Мы говорили об их отношении к быту: для актеров театра поры Островского быт был элементом человеческого образа, краской характерности и психологии. Но Островскому быт был необходим в ином качестве. В «пьесах жизни» было важно не только жизнеподобие.
Для Островского быт был сферой проявления национального начала, оно могло раскрываться в своих непосредственных, органических, стихийно-естественных, а не в идеологических, не в отвлеченных формах. В этом смысле для Островского искусство, и театр в особенности, являлось сферой наиболее глубокого проникновения в правду, не расчлененную рассудочным анализом, не разорванную на части, противопоставленные друг другу, как в спорах западников и славянофилов. Зритель должен был получать Россию вместе со всем, что в ней есть целиком, чтобы именно «душой» понять, где добро, а где зло, т. е. пройти через ту же нравственную школу, через которую проводили своих зрителей просветители и романтики, но без рассудочности первых и без «демонизма» вторых.
Островскому нужны были актеры - он любил их, хотя и говорил о них резко: они раздражали его своим сомнением и, как он не вполне справедливо писал, «невежеством». Но одного литературного слова самому Островскому было мало - он требовал школы чувства, процесса актерской жизни на сцене.