Origam.ru - искусство, культура

Вспоминая спектакль 1896 года

Автор: Иван Коса | Категория: Культура XIX века

Как видим, столь часто потом повторявшиеся слова - «обобщенная женская душа» - впервые были произнесены самой актрисой, а уже потом с готовностью подхвачены критиками. Не отражали ли они в большой степени субъективные стремления Комиссаржевской, которая с присущей ей безоглядностью открещивалась от пройденного пути, в том числе и от своей легендарной Ларисы, созданной 10 лет назад?

Тому времени вообще была свойственна «страсть к разрывам» с прошлым. В конце концов Лариса Комиссаржевской оказалась совершенно отторгнута и от «Бесприданницы», и от Островского, и от классической отечественной драматургии, и даже от самой русской жизни.
Впервые выступив в этой роли еще в Вильно в 1895 г., Комиссаржевская играла ее до конца жизни, включив в репертуар своих, оказавшихся последними, гастролей 1909 -1910 гг. Ее Лариса прожила долгую жизнь, меняясь вырастая в своих масштабах, в своей значительности. Актриса любила свою героиню в пору .ее рождения. Она охладела к ней в пору своих поисков, связанных с символистским репертуаром, она почти возненавидела ее, как вынужденный компромисс, как «рабство», когда в изнурительных гастролях зарабатывала деньги на собственный театр и, как ей казалось, «уступала вкусам большинства провинциальной публики, которой еще не доступен «театр будущего» , , но которая боготворила ее в «Бесприданнице».
Характерно, что в историю театра образ Комиссаржевской-Ларисы вошел куда более однотонным и однокрасочным, звучащим лишь одной печально-элегической нотой, чем был на самом деле, во всяком случае в начале своей жизни. Со временем он словно канонизировался, все явственнее обретая, по словам Ю. Д. Беляева, «мученический» ореол ". Премьерные же рецензии отмечают спектр «самых разнообразных оттенков: радости и горя, смеха и слез» . Образ предстает многогранным, богатым настроениями и эмоциональными нюансами. Рецензент «Петербургского листка» пишет о «брызгах молодости, любви к жизни и веселью», которыми светились «лучезарно оживленное лицо артистки, ее широко раскрытые глаза и выразительная улыбка», о «жаре и естественном увлечении», с которыми проводила она сцены с Паратовым. Эти детали и впечатления ложатся неожиданными мажорными бликами на привычно минорный облик актрисы.