Origam.ru - искусство, культура

Властный запрос

Автор: Эльвира Захарова | Категория: Культура XIX века

В русской культуре Чехову суждено было стать воплощенной «связью времен» - не только потому, что сама жизнь его продлится в течение второй половины века, от 1860-х до начала 1900-х годов; связь будет не формальной, глубокой. Недаром он, генетически связанный с толстовской линией литературы, окажется так близок новым течениям конца века, русскому символизму и будет там принят с чувством родства.

Более четко, чем другие, осознавший и заявивший свою позицию естественника, позитивиста, врача как новую программу литературы - программу объективности, научной точности и полноты, - но не поступится для нее ни граном из гуманистической традиции и будет открыт для новых движений в искусстве. Отсюда знаменитые чеховские контрасты поэзии и прозы, того, что в наше время будет названо «потоком жизни» и «потоком сознания»; отсюда сочетание масштабного и конкретного в представленной им картине мира. О ней можно было бы сказать более поздними словами А. А. Блока, размышлявшего в дневниковых записях о природе этой - явно чеховской - ветви русского реализма: «Реалисты исходят из думы, что мир огромен и что в нем цветет лицо человека - маленького и могучего. Они считаются с первой (наивной) реальностью, с психологией и т.д.»
Эта картина мира выстраивалась в творчестве Чехова постепенно, кристаллизуясь в его «творческой лаборатории», в его подсознании, обогащаясь по мере самого развития искусств; выстраивалась одновременно и в прозе, и в драме. Ошибкой является распространенное убеждение, будто Чехов, сложившись сначала как прозаик, затем - чуть ли не запланировано - перенес свои методы в драматургию. Эта ошибка основана прежде всего на хронологических неточностях: драматическая форма была для Чехова органична и изначальна. Драматургией начинается и завершается его творческий путь - (от огромной юношеской пьесы (называемой то «Безотцовщина», то «Без названия»), кладовой множества чеховских образов и мотивов на долгие годы вперед, и до «Вишневого сада». Темы театра постоянны и в его раннем творчестве; пьесы он пишет вперемешку с новеллами - и, как цельная творческая личность, пишет по единым, установленным себе законам. Отсюда и драматургический потенциал его прозы, и повествовательность драматургии, предлагавшей театру странные для русской традиции пьесы.