Автор: Николай Наумов | Категория: Культура XIX века
Тяготение к достоверности интонации и создаваемого ею музыкального образа входило в самое ядро эстетики кучкизма, сближая его с тенденциями современной литературы и живописи: как передвижники боролись с незыблемостью академического канона прекрасного, так и кучкисты объявляли бой «абсолютной, безусловной музыкальной красоте».
В одном из писем к Стасову в 1872 г. Мусоргский, анализируя свои впечатления от совместного музицирования с Чайковским, отмечает их двойственность: с одной стороны, талантливость, «горячее и искреннее отношение к работе», с другой же - «выходит, что Садык, как истый паша (Садык-паша - прозвище Чайковского в среде балакиревцев.-М. Р.), открыто исповедует религию безусловной красоты», и отсюда «странное чувство пустоты» в беседе с ним . Написано это в связи с обсуждением двух одновременно созданных исторических опер - «Бориса Годунова» и «Опричника».
При явной близости тем (конфликтные эпохи русской истории - опричнина и Смутное время), некоторых ситуаций (столкновение нравственного чувства героя с честолюбием или желанием мести, угрызения совести, возмездие), некоторых композиционных решений (самое поразительное - введение хора мальчиков в трагическую народную сцену: в «Борисе» дети дразнят Юродивого, в «Опричнике» - Морозову) все в этих операх несходно.
Оставляя в стороне то обстоятельство, что опера Мусоргского - высшее достижение композитора, а «Опричник» занимает в творчестве Чайковского скромное положение, можно сказать, что если «Борис» - образец музыкального реализма в изложенном выше понимании, то «Опричник» - в большей мере «идеальное» сочинение.
← Национальная почвенность оперы Чайковского | Характерные черты литературного реализма → |
---|