Автор: Виктор Анацкий | Категория: Культура XIX века
«Старые камни» Западной Европы были «своими» для русских современников, но несравненно более сложным был вопрос о соотношении с ними собственных «камней» и собственных старых городов.
Если в представлении иностранцев крупнейшие русские города, а в особенности Москва и даже Петербург, казались не вполне европейскими благодаря чисто внешним особенностям их облика, то для русских современников они были гораздо более сопоставимы с европейскими столицами, нежели друг с другом.
«Ничто в мире не существует напрасно: если у нас две столицы - значит, каждая из них необходима, а необходимость может заключаться только в идее, которую выражает каждая из них. И потому Петербург представляет собою идею, Москва - другую. В чем состоит идея того и другого города, это можете узнать, только проведя параллель между тем и другим. И потому мы не раз еще, говоря о Петербурге, будем обращаться и к Москве», - писал в 1845 г. В. Г. Белинский.
Внутреннее противостояние этих городов стало фактом русской культуры, по существу, с момента закладки города на Неве, местоположение которого по своим природным очертаниям довольно близко напоминало топографию излюбленного Петром Амстердама. Но в течение всего XVIII в. Петербург все более отличался своим архитектурным обликом от подлинного Амстердама, пока наконец совсем перестал хоть чем-то его напоминать. В то же время он не приблизился по характеру и к старинным русским городам, и к историческим европейским столицам, отличаясь от них тем отсутствием стилевых напластований, которые приобретаются только древней историей.
С другой стороны, в течение полутора столетий все более очевидным становилось, что заложенный при основании абрис генерального плана Петербурга, смутно навеянный очертаниями Амстердама с причудливым и сложным рисунком его гавани, оказался изначально столичным, соответствующим по заданному масштабу пространства крупнейшим древним столицам Западной Европы.
← Старые камни | Отмечая противоречие европейской эклектики → |
---|