Origam.ru - искусство, культура

Состояние русской духовной музыки

Автор: Марина Новикова | Категория: Культура XIX века

Все это, вместе взятое, в николаевскую эпоху и позже почиталось истинным древним пением, лишь «переведенным» на многоголосие, в отличие от концертного пения «в итальянском роде» как уже совсем не подходящего к православному богослужению.

Гениальные прозрения великих русских композиторов до XX в. не имели ощутимого влияния на церковный обиход; кроме того, композиторы обращались к сфере духовной музыки нечасто, сознавая, во-первых, крайнюю скованность ее синодальным диктатом, а во-вторых, в случае кучкистов с их стремлением к подлинности, ограниченность собственного художественного опыта: по единственному практически доступному печатному источнику - четырехтомному синодальному изданию основных певческих книг на квадратной ноте, где действительно было представлено немало старых роспевов (хотя и не всегда точно переданных), и книге Д. В. Разумовского «Церковное пение в России» (1861) - нелегко было воссоздать реальное звучание исконно русского духовного пения, о складе же старинного многоголосия тогда имели совсем смутное понятие.

Состояние русской духовной музыки резко, но верно передано в высказывании Чайковского: «Европеизм вторгся в нашу церковь в прошлом веке в виде разных пошлостей даже в глуши, в деревне дьячки поют очень близкое к тому, что поется в Казанском соборе в Петербурге возмутительно пошлое отребье европейских музыкальных общих мест». И дальше собственная программа композитора: «Ввиду всего этого я считаю, что с моей стороны было бы чистейшим донкихотством создавать новые, основанные на духе старого формы церковных напевов. Историю не переделаешь; точно так же невозможно воссоздать то пение, которое слушал Иван Грозный в Успенском соборе, как невозможно переделать современных прихожан в бояр, посадских, опричников и т. д.

Я хочу не столько теоретически, сколько чутьем артиста до некоторой только степени отрезвить церковную музыку от чрезмерного европеизма. Я буду эклектиком, то есть чем-то средним между Бортнянским и Потуловым». Это о Литургии; что же касается второго хорового цикла Чайковского, Всенощной, то тут задача уже меняется: «Хочется сохранить во всей неприкосновенности древние церковные напевы, а между тем, будучи построены на гаммах совершенно особого свойства, они плохо поддаются новейшей гармонизации. Зато, если удастся выйти победителем из всех затруднений, я буду гордиться, что первый из современных русских музыкантов потрудился для восстановления первобытного характера и строя нашей церковной музыки».