Автор: Олег Чусь | Категория: Культура XIX века
Пусть в нем будут видны и легковыпуклый млечный купол, и религиозный бесконечный шпиц, и восточная митра, и плоская крыша итальянская, и высокая фигурная фламандская, и четырехгранная пирамида, и круглая колонна, и угловатый обелиск... весьма не мешало бы иметь в городе одну такую улицу, которая бы вмещала в себя архитектурную летопись. ..»
Эти слова Н. В. Гоголя, как всякая декларация, страдают максимализмом. Но великий писатель сформулировал носившиеся в воздухе настроения, в заостренной форме представив существо программы набиравшего силу движения в архитектуре, направленного против господствовавшей на протяжении веков табели о рангах в отношении к наследию.
Своеобразие историзма второй трети - второй половины XIX в. подводит к отказу от свойственного XVIII-первой трети XIX в. осознания действительности по преимуществу в сюжетах и понятиях античности. Возникает потребность в обращении к жизни сегодняшнего дня во всей ее неповторимой конкретности. А это не что иное, как разновидность историзма, немыслимого вне специального интереса к прошлому: познание своеобразия любого явления в качестве обязательного компонента включает в себя сопоставление; несопоставимо только абсолютное.
Поглощенности искусства прошлого века проблемами современности, интересу к реальности в формах самой реальности отвечает равная по силе и интенсивности поглощенность исторической проблематикой. Это разные стороны двуединого явления, две ипостаси единого конкретно-исторического отношения искусства XIX в. к действительности - конкретность историзма и историзм реального воссоздания действительности.
← Архитектура XIX в. | Реконструкция выражаемой архитектурой → |
---|