Origam.ru - искусство, культура

Общий взгляд на русское изобразительное искусство

Автор: Михаил Астахов | Категория: Культура XIX века

Но та же тема России, взятая как заглавная цель творчества, как его идейная, нравственно-философская концепция, способствовала самоопределению жанров, обнажала логику развития основных формообразующих процессов. Скажем, суриковская «Боярыня Морозова» и репинский «Крестный ход в Курской губернии» - оба эти произведения были не только вдохновлены темой России, они были ее воплощением, существующим на том пределе жизненной полноты, за которым обозначенная ими картина мира могла бы утратить свою органическую почву, свою художественную плоть и превратиться в назидательную схему.

При этом названные работы отличались друг от друга вовсе не только тем, что в одном случае перед зрителем была допетровская Русь, а в другом - крестьянская Россия последней четверти XIX в. Свершившееся, обретшее законченную историческую форму событие в «Боярыне Морозовой» все пронизано центростремительными духовными токами.

В борьбе с их устремленностью к главному действующему лицу рождается встречное движение. Рама полотна испытывает давление не того пространства, которое находится за ее пределами, а того, которое находится внутри нее и которое переполнено внутренней энергией, несущей в себе мощь исторического прозрения и силу человеческой воли. Репинский «Крестный ход», напротив, словно весь построен на центробежных силовых линиях, обращающих внимание зрителя на периферию изобразительного поля холста.

Там и еще дальше, в растекающемся за пределы рамы пространстве, можно с тем же успехом искать жизненные истоки и питательную почву всего того, что явлено глазу на полотне, включая и сюжетные мотивы, и пластику образов.

Вторая тема, оказывавшая сильное влияние на жанровую систему русского искусства второй половины XIX в., - тема судьбы человека, воспринятая сквозь важнейшую проблему духовной свободы и жизненной предназначенности личности.

Тема эта совсем не была прерогативой художественного сознания, она во многом определяла собою русскую общественную мысль, придавая ей характерную для эпохи историософскую окраску. Вокруг нее формировались представления, позже иногда именовавшиеся «русской идеей».